Поясним эту мысль на следующем примере. Предположим, вы купили квартиру за $200000. Вы знали, что за предыдущие десять лет ее стоимость колебалась от $80 000 до $120 000, и рассчитывали, что потеряете не более $120 000. За год квартира подорожала до $300000, и вы ее продали. Покупатель рассматривал риск потери в размере $100000, т.е. не ожидал, что стоимость квартиры будет ниже того уровня цен, которые были год назад.
О предыдущей базе сравнения он как бы забыл. Через три года этот новый покупатель продал квартиру за $1,5 млн. На этот раз купивший ее человек в условиях стабильной конъюнктуры ориентировался не на историческую базу сравнения, которой пользовался предыдущий владелец жилья, а на недавнюю статистику. А она показывала, что цена недвижимости растет минимум на 12% в год. Покупатель предположил, что и упасть она может примерно на столько же. Иными словами, ожидаемый размер потерь оказался равным потенциальным колебаниям, или волатильности цены. Таким образом, хотя стоимость квартиры почти в десять раз превосходила минимум, размер максимальных потерь опять составляла та же сумма, хотя в относительном выражении ожидаемые максимальные потери уменьшились с 50 до 12%.
Как происходят такие изменения в сознании людей? Они склонны рассматривать какую-то часть истории в качестве основы для прогнозов. Как показали эксперименты ученых, занимающихся поведенческими финансами, мы предрасположены к тому, чтобы считать некий сегмент информации достаточным для оценки всех возможных исходов (говоря научным языком, рассматриваем выборку как популяцию). Таким образом, мы склонны исходить из того, что вероятность потери стоимости чего-либо до уровня начального значения цен полностью исключается просто потому, что такого падения давно не было. Если вы следите за экономикой, то узнать все события недели вы сможете быстро тут.
Возможности событий
Мы также предрасположены к тому, чтобы не допускать даже возможности событий, которые произошли на российском рынке летом 2008 г., когда акции сырьевых компаний международного класса рухнули более чем на 50%, причем без существенного снижения спроса на их продукцию. А затем они и вовсе упали — в некоторых случаях до цены, составляющей лишь 15% от их максимального значения всего четыре месяца назад. 15% — кто бы поверил, что подобное могло произойти с компаниями мирового уровня!